Когда в середине 1990-х чешский бизнесмен Петр Кельнер с помощью своего инвестфонда «Петр Великий» выдавал сибирским газовикам кредиты под залог акций «Газпрома», он, естественно, не рассчитывал на возврат средств. Его интересовали ценные бумаги сырьевого гиганта, а не высокие процентные ставки. Но сейчас именно на российских частных заемщиках принадлежащий Кельнеру розничный банк HomeCredit зарабатывает значительную часть своей прибыли. И если его владелец осуществит задуманное и в ближайшие пять лет разместит акции банка на бирже, список богатейших людей Европы пополнится еще одним официальным миллиардером.

Петр Кельнер, чье личное состояние оценивается не менее чем в $15 млрд, пожинает плоды раннего выхода на емкий российский рынок потребкредитования. Местный банк «Технополис», купленный чехами в 2001-м и впоследствии переименованный в «Хоум Кредит энд Финанс» (ХКФ), стал первой иностранной «дочкой», занявшейся выдачей экспресс-кредитов в торговых точках.

Перед глазами у ХКФ, разумеется, был пример стремительно набирающего обороты «Русского Стандарта». Впрочем, этот нашумевший банковский проект отнюдь не являлся плодом внезапного озарения его владельца Рустама Тарико. Прежде, чем направить свои «водочные капиталы» на кредитование населения, тот заказал масштабное исследование консалтинговой компании McKinsey. И уже консультанты обратили внимание новоиспеченного банкира на потребкредитование.

«При растущей экономике народ может захотеть купить больше, чем он способен себе позволить в данный момент, рассчитывая на увеличение доходов в будущем», – так объясняет логику своих бывших коллег управляющий директор Delta Private Equity Partners (DPEP) Кирилл Дмитриев, который в конце 1990-х работал в McKinsey.

После состоявшегося в 2002 году прихода Дмитриева в DPEP активно занялся потребкредитованием и принадлежащий этой американской инвесткомпании ДельтаБанк. В 2003-м его возглавил экс-председатель правления «Русского Стандарта» Александр Григорьев. А осенью 2004-го ДельтаБанк был за $100 млн куплен глобальным лидером розничного кредитования компанией General Electric Consumer Finance (GECF). Чуть раньше фирма Cetelem, розничное подразделение французского BNP Paribas, оценила «Русский Стандарт» в $600 млн.

Наступила новая эпоха. Вслед за венчурными инвесторами Рустамом Тарико, Петром Кельнером и Delta кредитованием россиян решили заняться ведущие финансовые институты мира. За долю на рынке, кредитный портфель и базы заемщиков они готовы были платить суммы, кажущиеся огромными для недокапитализированной российской банковской системы.

Генералы кредитных историй

«Реальный банковский бизнес – депозитный и кредитный, за исключением инвестиционного банкинга и разных форм потребительского кредитования, нигде в мире не приносит высокую маржу», – утверждает председатель правления МДМ-банка Андрей Савельев. Результаты деятельности крупнейших финансовых конгломератов мира подтверждают слова российского банкира. У Citigroup уровень рентабельности активов не превышает 0,4%, тогда как у GECF он в четыре раза выше.

GECF специализируется на экспресс-кредитовании или выпуске кредитных продуктов private label (когда кредит выдается от имени торговой точки, а банк или финансовая компания впоследствии выкупает у нее соответствующие обязательства клиента). А как отмечает вице-президент Ситибанка Адриан Кристиани, такие продукты даже в США дороже классических банковских кредитов.

Россияне только учатся жить взаймы. Бюро кредитных историй, позволяющие банкам получать оперативную и качественную информацию о потенциальном заемщике, пока еще в полную силу не заработали. Соответствующий закон вступил в силу, но Банк России и Федеральная служба по финансовым рынкам до сих пор никак не решили, кто же из них будет курировать вновь созданные учреждения. К тому же лидеры рынка, вроде Сбербанка и «Русского Стандарта», явно не спешат делиться своими базами с конкурентами. Неудивительно, что желающим получить «быстрые деньги» приходится порой платить с учетом «комиссии за обслуживание кредита» и т. п. до 50% годовых (в рублях).

Ради таких ставок иностранцы готовы смириться со считающимся нормальным для местного рынка 10-процентным невозвратом. Он может быть чувствителен для российского банка, которому приходится платить за привлеченные средства не менее 6% годовых в валюте. Но практически незаметен для глобальной корпорации, которая, подобно General Electric, имеет рейтинг AAA. Не случайно главный управляющий директор GECF по России Джеймс Кук утверждает, что компания «располагает практически неограниченными финансовыми возможностями для удовлетворения спроса на местном рынке потребительского финансирования».

Часть этих ресурсов и была направлена на осуществление многомиллионных приобретений в России, чей финансовый сектор раньше явно не был избалован вниманием иностранных стратегических инвесторов. Западные банковские гиганты, если и приходили в страну, то старались развиваться органически, довольствуясь обслуживанием корпоративных клиентов, а также верхней прослойки московского и питерского среднего класса.

Ситибанк, по словам Адриана Кристиани, и сейчас комфортно себя чувствует, развиваясь органически. Председатель правления «Райффайзенбанка Австрия» Мишель Перирен говорит, что готов «рассматривать предложения по приобретению других банков». А вот Илка Салонен, глава Международного московского банка (ММБ), крупнейшим акционером которого является немецкий HypoVereinsbank (HVB), считает, что исключительно за счет органического развития нельзя попасть в первую пятерку российских банков.

Стратегия иностранных «дочек» естественно меняется под воздействием внешних и внутренних обстоятельств. Аппетиты Citigroup до сих пор сдерживались Федеральной резервной системой США, которая запретила американскому банковскому гиганту совершать крупные поглощения до тех пор, пока он не укрепит систему внутреннего контроля. Поэтому ответом Citi на известие о том, что GECF покупает ДельтаБанк, а BNP Paribas собирается приобрести «Русский Стандарт», стала смена руководства московского офиса и более агрессивный маркетинг его розничных кредитных продуктов. Зато теперь, благодаря ситибанковским билбордам, почти вся Москва узнала, что такое «льготный период» (время, в течение которого владелец кредитной карты освобождается от уплаты процентов) и запомнила, где можно взять 750 000 руб. «почти даром». В результате допофисы и рекламные слоганы некоторых конкурентов уже тоже пестрят шестизначными цифрами, хотя и не столь крупными.

Теперь для Ситибанка, который, по сведениям «Ко», собирается заняться еще и ипотекой, снова наступил момент истины. GECF выделила ДельтаБанку $75 млн на развитие аналогичных программ. А французский Societe Generale за $100 млн купил у DPEP банк «ДельтаКредит», занимающий около 20% рынка ипотечного кредитования.

Ставки на российском ипотечном рынке как минимум на 6 процентных пунктов выше среднеевропейских. «При этом отдача от ипотеки обычно выше, чем от потребительских кредитов, – утверждает Джеймс Кук. – Объем непогашенных ипотечных кредитов ниже, чем объем невозвращенных потребительских займов. К тому же жилье никуда не исчезает». Кстати, Кук, в середине 1990-х работавший в предшественнике Delta Private Equity Partners, инвестфонде «США-Россия», принимал участие в создании «ДельтаКредита». И по признанию исполнительного директора DPEP Патриции Клоэрти, у предыдущих владельцев ипотечного банка «были все основания надеяться, что «ДельтаКредит» приобретет компания GE Consumer Finance». «Это было бы логично с их стороны, но Societe Generale предложил лучшую цену», – констатирует Клоэрти. В свою очередь, GECF, судя по словам Кука, и так получила от «ДельтаКредита» то, что ей требовалось. А именно – некоторых ипотечных специалистов, ранее работавших в «ДельтаКредите», и часть его кредитного портфеля.

Ситуация с «ДельтаКредитом» подтверждает известное правило – чем позже выходишь на рынок, тем больше платишь. Если учесть, что из «иностранцев» ипотекой в России занимаются еще и Райффайзенбанк с ММБ, то в этом вопросе Ситибанку придется проявить не меньшую изобретательность, чем в случае с потребкредитами.

За спиной торговца

Citigroup может компенсировать российские неудачи за счет экспансии в Латинской Америке или Китае. У менее крупных европейских банков возможности для географического маневра значительно уже. Видимо, поэтому Рустам Тарико счел возможным поставить вопрос о расторжении сделки между «Русским Стандартом» и BNP Paribas, пытаясь, таким образом, вынудить французов поднять цену.

Шантаж не удался. «Русский Стандарт» так и не стал французским. Как отмечает Кирилл Дмитриев, «шансы Тарико продать бизнес значительно уменьшились, поскольку на Западе очень ценится предсказуемость».

Но и BNP Paribas приходится расплачиваться за принципиальность. Сливки с российского рынка потребкредитования снимают другие. В том числе и Societe Generale, которого BNP собирается поглотить уже с 1999 года. Еще до приобретения «ДельтаКредита» Societe Generale совместно с инвестфондом Baring Vostok Capital Partners в августе 2004-го создал специализирующуюся на потребкредитовании компанию «Русфинанс». В марте текущего года она купила у группы «СОК» самарский Промэк-банк, который из-за автомобильной специализации своего прежнего владельца имеет неплохой портфель автокредитов. Кроме того, банковская лицензия «Промэка» позволяет «Русфинансу» наладить выпуск кредитных карт. Для развития именно этого направления в «Русфинанс» летом 2005-го пришел известный российский «карточник» Игорь Липанов, который в 2001 году запускал «пластиковую» программу «Русского Стандарта».

Не исключено, что теперь «Русфинанс» попытается осваивать сектор private label. Тем более что Липанов пробовал внедрять подобные продукты еще во время своей работы в «Русском Стандарте». У Рустама Тарико эта идея не нашла отклика. Но гендиректор «Ингосстраха» Александр Григорьев, занимавший в то время пост председателя правления «Русского Стандарта», а в последствии, руководивший ДельтаБанком, считает, что потребительское кредитование со временем обязательно трансформируется в потребительское финансирование, когда кредитуются не покупатели, а торговые точки. А именно эта бизнес-схема и лежит в основе private label.

К тому же, сейчас рентабельность традиционных форм экспресс-кредитования (за счет которых поднялись тот же «Русский Стандарт» или ХКФ) снижается из-за роста конкуренции и более придирчивого отношения к банкам со стороны торговых точек. «Если полтора года назад магазины доплачивали банкам за то, что они выдают кредиты, то сейчас уже финансовые институты должны платить ритейлерам», – сетовал в недавнем интервью «Ко» председатель правления Росбанка Александр Попов.

Определенные надежды возлагает на private label МДМ-банк. Его председатель правления Андрей Савельев в своем майском интервью «Ко» предсказывал, что пройдет «максимум три месяца до момента, когда одна из трех крупнейших розничных компаний создаст свой private label по потребительским кредитам».

Естественно, GE Consumer Finance не упустит возможности внедрить свои глобальные разработки и в России. «GE стремится создавать удобные комбинированные продукты для потребителя, чтобы они одновременно отвечали интересам розничных компаний, – говорит Джеймс Кук. – Если private label удовлетворяет данным требованиям, то мы выпустим такой продукт на рынок. В результате через какое-то время целый ряд наших продуктов даже не будет иметь логотипа GE».

Вперед, Италия

С помощью private label новые игроки рассчитывают завоевать значительную долю рынка, не тратясь на построение филиальной сети. Тем не менее председатель правления Райффайзенбанка Мишель Перирен полагает, что «едва ли розничные сети захотят брать на себя выполнение не свойственных им функций. Это приведет к неконтролируемому росту долга и персонала». «В ближайшем будущем выдача через торговые точки потребительских кредитов, не превышающих $1000, постепенно отомрет», – убежден Перирен.

Судя по темпам роста «Райффайзена», чей портфель потребительских кредитов за прошедший год вырос почти вдвое и достиг $500 млн, успехов на российском розничном финансовом рынке можно добиться, и проводя достаточно консервативную политику. При этом для австрийского кооперативного банка Россия важна не менее, чем для его французских конкурентов. На страны СНГ приходится не менее 10% бизнеса Raiffeisen International. Рост капитализации группы, которая недавно разместила свои акции на Венской бирже, в значительной степени зависит от успехов на «восточном направлении». А поскольку Raiffeisen рано или поздно может оказаться вовлеченным в консолидационные процессы, происходящие в европейском банковском секторе, то на кону оказывается очень многое.

Очевидно, главным источником головной боли для Raiffeisen становится итальянский UniCredit. В случае, если удачно завершится его сделка по приобретению немецкого HypoVereinsbank (HVB), вновь образованный финансовый институт займет доминирующее положение в Восточной Европе. А там уже один шаг и до России.

В прошлом году UniCredit уже пытался купить Росбанк (чьим главным активом является группа ОВК, обладающая второй по величине после сбербанковской филиальной сетью). Но, как вспоминал впоследствии один из участников переговоров, после того, как в конце минувшего года российские налоговики предъявили весьма серьезные претензии «Вымпелкому», проводившие оценку Росбанка эмиссары UniCredit «снялись в один день и покинули страну».

Зато HVB владеет 53% Международного московского банка, активно ищущего мишени для поглощения и в свое время чуть было не купившего «УралСиб». До сих пор главный акционер ММБ, испытывающий проблемы, связанные с обслуживанием ипотечных кредитов, выданных в начале 1990-х жителям Восточной Германии, не мог себе позволить крупномасштабное финансирование российской «дочки». Теперь с появлением в числе акционеров UniCredit суммы, которые ММБ сможет тратить на развитие бизнеса, будут, по мнению председателя правления ММБ Илка Салонена, «гораздо больше».

При этом, в отличие от GE, UniCredit не может похвастаться максимально высоким кредитным рейтингом. Напротив, Standard & Poor’s недавно снизил прогноз итальянского суверенного рейтинга до «негативного». Соответствующим образом, вероятно, будут пересмотрены рейтинги местных компаний.

Но глава UniCredit Алессандро Профумо (кстати, тоже бывший сотрудник McKinsey) обеспечил своему банку доступ к долгосрочным и сравнительно недорогим ресурсам в обход рынков капитала. В сферу интересов UniCredit входят крупнейшая итальянская страховая компания Assicurazioni Generali, а также специализирующаяся на управлении активами американская Pioneer Group (кстати, ей принадлежит российская компания «Пиоглобал Ассет Менеджмент»). Согласно последним августовским данным, под управлением Pioneer находится около 145 млрд евро.

Чего не учла McKinsey

Кредитование жителей Восточной Европы и России позволяет UniCredit соответствовать инвестиционным ожиданиям клиентов Generali и Pioneer, и одновременно повысить рентабельность собственного бизнеса. Собственно говоря, и Societe Generale c BNP Paribas тоже имеют в числе аффилированных структур компании, занимающиеся управлением активами или пенсионным страхованием. А так как многие страны Западной Европы сейчас переходят на накопительную пенсионную систему, то вопросы получения большего дохода по «долгоиграющим» инструментам, предлагаемым местными «финансовыми супермаркетами», начинают волновать все большее число французов, итальянцев, немцев.

Поэтому вполне возможно, что в недалеком будущем россияне, ставшие счастливыми обладателями банковских кредитов, станут финансировать западноевропейских или американских пенсионеров. Третьего не дано. Средств российских пенсионеров отечественному рынку розничных финансовых услуг, похоже, не видать.

Президент Внешторгбанка Андрей Костин недавно посетовал на то, что в России «пенсионная реформа идет не так быстро, как хотелось бы» и что существует «гигантская разница между государственной управляющей компанией (Внешэкономбанком) и частными управляющими компаниями. Если так рассуждает госбанкир, то что остается говорить руководителям частных банков? Они, как правило, черпают ресурсы на развитие розничных программ у своих акционеров. А у тех есть другие, гораздо более рентабельные бизнесы, чем банковский.

Чтобы отвечать чаяниям владельца, российскому банку приходится либо завышать процентные ставки по кредитам, выходя, таким образом, за пределы конкурентного поля, либо, наоборот, демпинговать и максимально упрощать скоринговые процедуры, обрекая себя на рост невозвратов.

При таком темпе продажа иностранному стратегическому инвестору может считаться за благо.

Единственным утешением для сторонников сохранения национального банковского капитала могут послужить лишь ментальные различия, подчас оказывающиеся серьезным препятствием для победного шествия западных банков по России. Именно ими объясняется срыв сделки по приобретению BNP Paribas «Русского Стандарта» или уход Александра Григорьева из ДельтаБанка, после того, как его купила GE Consumer Finance.

Недаром именно на Западе появилось словосочетание «загадочная русская душа». Этот «сектор» недоступен пониманию не только McKinsey.