Недружественные поглощения предприятий успешно практикуются последние несколько лет рядом российских компаний. Успеху захватчиков – рейдеров – способствует несовершенное законодательство РФ, коррупция среди чиновников и слабая бдительность самих владельцев захватываемых предприятий. Защищаться от атак специалистов по недружественным поглощниям московским предпринимателям безвозмездно помогает столичное Управление по экономической безопасности. Его начальник, Александр Корсак, рассказал корреспонденту RBC daily Вере Ковалевой о ситуации на московском рынке слияний и поглощений.

– Александр Борисович, известно, что проблемы смены собственника, корпоративных конфликтов и споров находятся в центре внимания вашего управления. Каковы тенденции в этой сфере?

– Давайте обратимся к статистике. В 2003 г. к нам поступило 151 обращение, связанное с корпоративными конфликтами. В 2004 г. – 177. 2005 г. можно считать переломным – поступило 106 таких обращений. Так что есть тенденция к снижению.

– Назовите наиболее активных участников рынка слияний и поглощений.

– Это группы компаний "Росбилдинг", "Сфера", "Системный проект", "Нерль", "Московское речное пароходство", "Вектор", "Сигма", "Милком-Инвест", а также ЗАО "Ваш финансовый попечитель", ООО "АНТИ", ИК "ОЛМА", Минфин, Роскомнедвижимость.

– Какие предприятия по форме собственности (ОАО, ООО, другие) захватывают?

– Захватить путем скупки акций или долей можно предприятие любой организационно-правовой формы – и открытые акционерные общества, и закрытые, и общества с ограниченной ответственностью. Например, в случае с ЗАО достаточно оформить дарение, чтобы акции достались лицу, не входящему в ЗАО. Затем можно начать скупку акций. В Москве и других городах России методы захвата абсолютно одинаковы, так как законы одни и те же.

– Как бы Вы охарактеризовали ситуацию с недружественными поглощениями в Москве?

– Ситуацию с недружественными поглощениями в городе удалось нормализовать. Принят целый ряд нормативно-правовых актов, регулирующих процессы изменения профиля предприятия при смене собственника. Особенно необходимо отметить Закон г. Москвы № 35 от 26.05.04 "Об особенностях использования земельных участков в целях сохранения научно-промышленного потенциала города Москвы", предусматривающий мероприятия по сохранению научных и промышленных предприятий и установление контроля за их перепрофилированием.

– В 2004 г. впервые прозвучал термин «экономический терроризм». Известно, что Ваше управление принимает активное участие в борьбе с этим явлением. Что было сделано для решения этой проблемы, и какова ситуация сегодня?

– Действительно, так мэр Москвы назвал очень опасное явление – криминальные силовые захваты, основанные на мошеннических действиях и пробелах в законодательстве. При этом потерпевшим может оказаться любой. Дело в том, что сам механизм силового захвата предприятия не сложен. На основе фальшивых документов налоговая инспекция или служба государственной регистрации выдает легитимные государственные документы. По закону, никто не обязан проверять подлинность предоставляемых документов. После чего "новый генеральный директор" или "новый собственник" силовыми методами захватывает объект и берет его под контроль.

Анализ причин силовых захватов показывает, что они стали возможны прежде всего потому, что деятельность преступников была очень хорошо организована, они имели отработанные механизмы нападения и высокую квалификацию исполнителей. Кроме того, отсутствовала эффективная система защиты. По существу, собственник остался один на один с захватчиками. Органы внутренних дел, прокуратура, органы исполнительной власти – все эти структуры действовали разрозненно. Сыграло свою роль и отсутствие должной реакции со стороны правоохранительных органов, которые не вмешивались в такие ситуации, рассматривавшиеся ими как "споры хозяйствующих субъектов" или "корпоративные конфликты".

В сентябре 2004 г. была создана временная межведомственная рабочая группа по предупреждению и пресечению силовых захватов. В нее вошли представители Московской городской Думы, всех силовых структур, налоговых и регистрационных органов, общественных организаций и бизнеса. Координировать работу группы было поручено нашему управлению. В результате совместных действий удалось пресечь это опаснейшее явление. По материалам, направленным управлением в правоохранительные органы, по выявленным фактам силовых захватов и недружественных поглощений предприятий было возбуждено 45 уголовных дел (в основном по статьям 159 (мошенничество) и 330 (самоуправство)); пресечено 25 попыток захвата предприятий и 10 предприятий возвращены истинным собственникам. В УБЭП ГУВД Москвы создано отделение по предупреждению и выявлению преступлений, защите прав акционеров при корпоративных конфликтах, в прокуратуре города созданы специализированные следственные группы.

– Был ли кто-либо из захватчиков осужден?

– По имеющейся у нас информации, в России создан прецедент, когда по факту силового захвата дана оценка в судебном порядке. Летом этого года по уголовному делу, возбужденному по факту попытки захвата ОАО "НИИ "Зенит", Зеленоградским окружным районным судом г. Москвы был вынесен приговор. Лица, участвовавшие в захвате, осуждены к трем с половиной годам лишения свободы. Конечно, проблемы недружественных поглощений и силовых захватов остаются актуальными. В 2005 г. было пять случаев силовых захватов.

– Как обстоят дела с захватами, которые в этом году получили огласку на страницах прессы, – институтов "Гипромез" и "Эластомер"?

– В рамках возбужденного по факту захвата уголовного дела здание ОАО "Гипромез" было признано вещественным доказательством и передано под контроль прежних владельцев. Что касается ОАО "НИИЭМИ", то в отношении захватчиков возбуждены и расследуются уголовные дела. В связи с тем, что не все однозначно с точки зрения роли и места бывшего менеджмента, ведутся арбитражные разбирательства по вопросу определения надлежащего собственника.

– Обращалось ли к Вам руководство СПК "Развитие", которое этим летом дважды сменило собственника?

– У нас было обращение от СПК "Развитие". Мы попросили конфликтующие стороны предоставить документы, подтверждающие их права собственности. Такие документы были представлены только одной стороной. По этим документам, новые собственники выкупили большую часть акций СПК у нескольких структур. Другая сторона по каким-то причинам документы представить не смогла.

– Если к Вам поступает обращение о силовом захвате, каковы Ваши действия?

– Заявитель приглашается в управление, где наши специалисты проводят первичную правовую оценку и дают консультации. Если имеются признаки готовящегося силового захвата, то сразу информация направляется в прокуратуру города и в ГУВД Москвы для принятия мер. Одновременно об этом сообщается в регистрационные и налоговые органы, главному судебному приставу и в Арбитражный суд Москвы: есть опасность совершения мошеннических действий в отношении того или иного предприятия, находящегося по тому или иному конкретному адресу. И если будут какие-либо обращения, то должны проверяться на истинность представленные документы. Таким образом, ставятся своего рода предупредительные флажки.

– Как долго, по вашему мнению, будут продолжаться эти процессы?

– Пока проблема остается, и, думаю, она будет существовать еще около пяти лет. Ситуация постепенно становится лучше. Ведь рейдеры захватывают бизнес не для себя, а на продажу. В настоящее время ни один нормальный бизнесмен не купит проблемный проект. Это то же самое, что купить угнанный автомобиль. Поэтому рейдерский бизнес начинает становиться невыгодным.

– Как окончательно решить проблему захватов предприятий?

– Необходимо скорейшее совершенствование действующего законодательства. В конце прошлого года в Государственной Думе была создана рабочая группа, которую возглавил депутат Геннадий Гудков. Группа работает над поправками в целый ряд законов, которые действительно должны выстроить правовые заслоны на пути этого опаснейшего явления. Это законы "Об акционерных обществах", "О рынке ценных бумаг", "О регистрации юридических лиц", Гражданский кодекс и др. Силовыми структурами города было подготовлено и направлено в Государственную Думу более 40 поправок.