Приватизация положительно влияет на бизнес, повышая его эффективность, согласились все банкиры, участвовавшие в Саммите Reuters, но в том, что это панацея от госмонополизма, уверены далеко не все.

Госбанки занимают около 60% в активах российской банковской системы, половина из них приходится на Сбербанк, который вместе с ВТБ попал в план приватизации.

"Государство - не самый эффективный собственник, причем во всем мире... чем больше частных инвесторов вложили денег, тем выше ответственность менеджмента", - сказал Дмитрий Соколов, возглавляющий Номос-банк из топ-30, который в апреле 2011 года провел IPO.

Глава совета директоров одного из крупнейших частных банков России - МДМ - Олег Вьюгин говорит, что расходы госбанков бесконтрольны.

"С точки зрения бизнеса Сбербанк сейчас никто не контролирует - он делает все, что хочет: хочет - покупает VBI, страховую компанию, покупает "Тройку Диалог"... Сбербанк ходит, докладывает, спрашивает: можно? Но ему никто не запрещает, и никто не спрашивает, в чем смысл таких покупок", - сказал он.

"Это инвестиции, нацеленные на то, чтобы зарабатывать больше денег для акционеров независимо от того, государство это, или нет... создавать фундаментальные предпосылки для роста. Я не согласен, что акционеры не смотрят, как такие приобретения делаются... мы всегда относительно всех приобретений советовались с наблюдательным советом", - парирует зампред Сбербанка Антон Карамзин.

Однако у государства вопросы к госмонополиям все же возникают. Замминистра финансов Алексей Саватюгин соглашается, что у госбанков больше возможностей для покупок: деньги, условия, хорошие бизнес-решения, но сомневается в правильности такого пути.

"Мы видим как эти банки, прежде всего госбанки, покупают международные активы, вкладываются в небанковский бизнес, покупают страховые компании, биржи, инвесткомпании, - говорит он. - Но хорошее ли это решение, если крупнейший банк в стране будет еще и крупнейшим собственником инфраструктуры? Можно сказать, что хорошо - будет национальный лидер , который может конкурировать с глобальными банками, либо это олигополия некоторого финансового института".

Выход государства из капитала может ослабить позиции госбанков и выровнять конкуренцию, а может породить неуправляемого частного "слона", считают банкиры.

Соколов считает, что при равной конкуренции доля частных банков должна увеличиться, но этого может не произойти, если государственные банки резко повысят свою эффективность.

"Появятся 2 крупных частных банка, которые все-таки не покроют весь бизнес", - говорит Вьюгин.

С одной стороны, это повысит эффективность бизнеса Сбербанка и ВТБ, с другой - они могут лишиться нынешних рейтингов, и фондирование для них станет дороже, добавляет он.

"Если даже приватизация госбанков произойдет, все равно будет продана только часть пакета, и ничего не поменяется - руководство как назначалось государством, так и будет назначаться, и изменений в системе управления вряд ли стоит ожидать", - считает глава крупнейшего иностранного банка в России - "Юникредит" - Михаил Алексеев.

"Почему банкиры с нетерпением ожидают уменьшение доли в Сбербанке или ВТБ? Ведь это может привести к созданию частной монополии, а это гораздо хуже, чем государственная. Сам процесс приватизации, если он не направлен на повышение конкуренции в секторе, не ведет к улучшению экономических условий", - удивляется глава Deutcshe Bank в России Игорь Ложевский.

Сам Сбербанк считает, что сохранит свои преимущества вне зависимости от того, будет он под опекой государства, или нет.

"Наша задача, как менеджмента, привести банк в такое состояние, что его конкурентные преимущества настолько велики и сильны, что факт присутствия государства в капитале банка перестает быть конкурентным фактором", - сказал Карамзин.

Он считает, что государству нужно "пожинать плоды" от приватизации финансового института с "хорошим уровнем прибыльности и устойчивости".

Сбербанк уже давно мечтает уйти из под государевой опеки и говорит, что не видит преференций от государства, а напротив, страдает от бремени в виде социальной нагрузки.

"У регуляторов достаточно инструментов для поддержания системной стабильности, чтобы не иметь насущной необходимости держать долю в Сбербанке сильно выше 50%. В долгосрочной перспективе на горизонте 5-10 лет возможен тренд на снижение дальнейшей доли", - сказал Карамзин.

Однако пока даже снижение доли Центробанка в Сбербанке до контрольной под вопросом. Сбербанк, капитализация которого около $60 млрд., готовился в сентябре к продаже 7,6% акций, но отложил SPO из-за турбулентности на рынках в ожидании "окна".

Власти России, которым предстоит в 2012 году продать еще 10% ВТБ, готовы притормозить приватизацию ради большей прибыли, но пока перспективы улучшения рынков туманны.

"Государство не хочет продавать акции этих институтов дешево, а к сожалению, глобальная ситуация на несколько лет вперед просматривается однозначной - как не очень благоприятная для дорогих продаж", - считает Вьюгин.

Инвестбанкир Ложевский улучшения ситуации в ближайшем будущем не видит. "Пока мы думаем, что в сентябре-октябре этого не будет, в ноябре посмотрим... Первая половина года была очень успешна и мы жалеем, что вторая не будет такой. Основная задача сейчас опять стоит не в зарабатывании прибыли, а в бережном сохранении заработанного", - говорит он.

Банки вышли из моды после кризиса 2008 года, и нынешние проблемы в еврозоне, уже сказавшиеся на привлекательности европейских банков, только усугубляют ситуацию. А в России банки еще расхлебывают историю с Банком Москвы, которому понадобилась схема спасения за $14 млрд.

"Спасибо европейским коллегам, что при слове "банк" все инвесторы начинают шарахаться, а теперь еще и Банк Москвы", - сокрушается Соколов из Номос-банка. "Не было ни одного инвестора, который бы не задал этот вопрос", - говорит Карамзин из Сбербанка, комментируя влияние Банка Москвы на восприятие инвесторов.

"Главное - вообще отсутствие интереса в принципе к приобретению финансовых организаций в России: тут не до жиру - быть бы живым", - говорит глава Юникредит банка Алексеев.

Ложевский считает, что инвесторы опасаются повторения случившегося, хотя, на его взгляд, российские банки - привлекательнее европейских.

"Когда капитализация Unicredit, например, 14 млрд. евро, а Сбербанка - 45 млрд. евро, можно сделать сравнение", - говорит он.

Вьюгин считает, что приватизация растянется на десятилетие, поскольку само государство еще сомневается, стоит ли отпускать своих детищ из-под контроля.

"...Есть большие опасения у людей, облаченных властью, по поводу того, какие будут последствия этой приватизации... Эти опасения мешают двигаться быстро, так как ответственность на тех, кто эти решения принял", - сказал он, добавив, что в числе опасений - переход вкладчиков Сбербанка в иностранные банки, которые считаются следующими по надежности.

Сбербанк, контролирующий половину рынка вкладов, в своем авторитете не сомневается: "Сам тезис, что западные банки намного более надежные, несколько поколеблен за последние три года, в том числе, в глазах российских вкладчиков".